Инсайдер - Страница 68

Ашиник проповедовал о иномирцах. Если точнее, он проповедовал о недопустимости ношения одежды, сотканной бесами.

– Двести лет назад, в последние годы правления императора Сашшара, – говорил щуплый черноволосый юноша в красном плаще, сверкающем в свете факелов, – среди людей страны Великого Света распространилась мода носить одежду из шерсти, привозимой варварами. Это было верное знамение того, что варвары завоюют страну. А сейчас люди носят одежду, сотканную бесами, – верное знамение того, что бесы захватят страну. Поэтому каждый, кто носит их паршивые штаны или куртки – все равно что ходит голый. Надобно знать, что все, что ни делают бесы, суть морок и обман. И что они не умеют ничего, кроме как наводить морок. И хотя они очень могущественные, колдуны, мы еще могущественнее их.

И в этот миг из толпы выступил высокий человек с карими глазами, твердым подбородком и белокурыми волосами, пропущенными через золотое кольцо.

– Вранье, – сказал белокурый.

Все присутствующие оборотились на голос.

– Ты кто такой? – закричал Ашиник.

– Меня зовут Киссур Белый Кречет, а это – начальник стройки Теренс Бемиш, мой лучший друг, и мы сегодня пришли послушать, как вы тут сходите с ума.

– Не годится тебе, Киссур, якшаться с бесами, – сурово проговорил Ашиник, – ибо многие называют тебя воплощением Иршахчана, но, подлинно, – белое облако, и то пачкается о грязного крота.

Киссур неторопливо поднялся на помост и пихнул юношу в грудь. Он был на полторы головы выше Ашиника и выглядел рядом с ним как экскаватор рядом с лопатой. Телохранители Ашиника тревожно вертели головами, – не Киссура ли видел Ашиник на прошлом бдении государем?

– Ты собака и кость собаки, – закричал Киссур тем голосом, которым он отдавал приказы многотысячным армиям и который теперь безо всяких динамиков разносился над притихшей толпой, – ты смущаешь людей и толкуешь им всякую чушь, и ты говоришь, что белое – это черное, и путаешь ад с большой Галактикой, и ничего, кроме погибели для государства, от сект не бывает. И если ты считаешь, что все, что иномирцы делают, морок, – видишь, что это такое?

– Оружие ихнее, – сказал Ашиник.

– Лазерный пистолет «Стар-М», – загремел Киссур, – веерный с улучшенными характеристиками. И ты сейчас станешь к этому поганому нужнику, который ты называешь алтарем, а я буду стрелять по тебе из этой пушки. И если оружие иномирцев – морок, а ты – чародей, ты останешься в живых, а если оружие иномирцев – оружие, а ты обманщик и лгун, – то ты сдохнешь и отправишься в ад, о котором твердишь столько глупостей!

Ашиник побледнел. Он никогда не стоял перед дулом лазера. Он слыхал много раз, что такие случаи бывали: стреляли бесы в праведников, и тогда выяснялось, что все это морок. Но…

– Или ты боишься?! – заорал Киссур. И обернулся к крестьянам. – Да, он боится, он сам знает, что лжет вам!

– Стреляй! – закричал Ашиник.

– К алтарю, – орал Киссур, – и чтобы все отошли в сторону и смотрели двумя глазами, и не рассказывали потом того, чего не было!

Толпа замерла и только сосредоточенно дышала. Ашиник цыкнул на своих охранников, и они поспешно отползли в сторону. Ашиник подошел к алтарю, поднял руки и повернулся лицом к Киссуру.

– Все это глупость и морок, – сказал Ашиник, – и ты, Киссур, поддался ему. Но когда ты выстрелишь, а я останусь невредим, заблуждение твое рассеется, и ты больше не будешь позорить свое имя, и станешь с нами против бесов.

Киссур молча достал из кармана свежий «бублик», перезарядил пистолет и щелчком сбросил предохранитель. Глазок на верхушке «бублика» налился зеленым светом. Ашиник закрыл глаза и вытянул руки вперед. Бемишу, в свете факелов, были ясно видны молодое, покрытое потом лицо и цыплячья шея предводителя сектантов. Его глаза горели синим газовым пламенем. «Молодец мальчишка», – шепнул рядом Джайлс. Киссур поднял веерник.

– Не смей стрелять, Киссур, – сказал Бемиш.

– Да вы что, – зашипел сбоку Джайлс.

Бемиш оттолкнул его и вскочил на помост.

– Не смей стрелять!

Разъяренный Киссур повернулся к нему, и Бемиш невольно сделал шаг назад. Они были почти одного роста, Бемиш и Киссур, – оба поджарые, крепкие, тренированные, – но в белокуром варваре была та энергия дикого волка, которая напрочь отсутствовала в цивилизованном бизнесмене.

– Молчать, – рявкнул Киссур.

– Я не могу позволить, чтобы на моих глазах убивали человека! Во что бы этот человек ни верил!

– Бес! – завизжал Ашиник, – смотрите, люди, он знает, что не может меня убить!

Толпа угрожающе загудела и подалась к помосту.

– Сукин ты сын, – заверещал Джайлс, выдергивая из-под мышки лазерный «Кадет».

– Убейте их, – закричал Ашиник, – они не могут причинить вам вреда!

Люди напирали на помост.

– Еще шаг, и мы стреляем, – заорал Джайлс.

– Стойте! – вскричал Бемиш.

Как ни странно, толпа приостановилась.

Бемиш повернулся к толпе, расставив ладони – местный жест обращения.

– В чем вы меня обвиняете? – спросил он. – Не всех иномирцев, потому что, знаете ли, я не могу отвечать за любого проходимца, который родился по ту сторону неба. В чем вы обвиняете конкретно меня, Теренса Бемиша, главного над Ассалахской стройкой?

Из толпы раздались нестройные возгласы:

– Деревню бьют… Ходят пьяные… Землю отняли… Получают много…

– Ах, получают много! – заорал Бемиш. – А почему вы не получаете много? Я вам предлагал работу? Предлагал! У меня сотни работ для вас! Та к кто же виноват в том, что вы получаете меньше? Я? Или те, кто запрещает вам идти работать на стройку?