Инсайдер - Страница 64

Месяца через два после появления на стройке Ашиника Бемиш был в столице, где имела место конференция по проблемам инвестиций в развивающиеся страны. Бемиш фигурировал на этой конференции в качестве докладчика и экспоната.

Бемиш переговорил с нужными ему людьми и сразу после своего доклада уехал на космодром, захватив с собой человека по фамилии Борн – представителя Объединенного Галактического Фонда, наблюдавшего за судьбой предоставленного империи стабилизационного кредита.

У флайера Бемиша ждала целая стайка местных журналистов, засыпавших его вопросами:

– Господин Бемиш, правда ли, что когда на вашей стройке вырывали старую катальпу, на корнях ее показалась кровь?

– Неправда.

– А правда ли, что одна из коз по соседству превратилась в козла?

– Коза в козла не превращалась.

– А правда ли, что на стройке выкопали камень, закопанный при Белом Императоре, с надписью: «Через месяц после того, как данный камень выкопают, стройка погибнет».

– Правда. Только надпись была сделана фенильной краской, изобретенной и запущенной в производство около пяти лет назад. Когда в следующий раз сектанты вздумают подделывать слова Белого Императора, мой им совет – не покупать краску в ближайшем ларьке.

– Господин Бемиш, правда ли, что вы заплатили в этом году налоги облигациями Вейского Национального банка по номиналу?

Тут охрана Бемиша – а он, по местному обычаю, обзавелся тремя дюжими мордоворотами – съездила самого ретивого из журналистов по морде, и они начали разбегаться.

На обратном пути в Ассалах, в воздухе, Борн полюбопытствовал, отчего дали по морде журналисту.

– Он из «Синего Неба», – ответил Бемиш, – это газета сектантов, которые уверены, что иномирцы – бесы и вылезли из-под земли. Они говорят, что если бы мы прилетели с неба, то непременно бы познакомились по пути с богами. Хамские вопросы задавал.

– А-а, сектант, – удовлетворенно протянул банкир, – ну, сектанты – это не страшно.

– Не страшно, но обидно, – согласился Бемиш.

– А что это они про налоги спрашивали?

Бемиш помолчал, прикидывая, стоит ли ему объяснять, в чем дело. Но дело было шумное, и о нем уже поминали не раз.

– Был такой банк, – сказал Бемиш, – и обанкротился. Правительство его национализировало, а долги реструктурировало и превратило в облигации.

– И по скольку же эти облигации продаются?

– Семь – десять процентов от номинала.

– А по скольку их у вас зачли в бюджет?

– Сто процентов от номинала.

Банкир даже хрюкнул от изумления, но сдержался и ничего не сказал.

Бемиш поинтересовался, кто из вейских чиновников больше других понравился Борну, и господин Джеральд Борн без колебаний назвал Шаваша. И прибавил:

– Как вы думаете, согласился ли бы господин Шаваш покинуть своей пост в империи и возглавить управление развивающихся рынков в нашем банке?

Бемиш чуть рот не разинул.

– А почему вы думаете, – осторожно спросил он, – что Шаваш может хотеть покинуть свой пост?

– Да из-за травли, которую вокруг него развернули! Я могу сказать вам совершенно честно, что если бы не Шаваш, ни один транш нашего кредита вообще не дошел бы по назначению! Местные чиновники все разворовали бы! Это единственный человек, который хоть как-то пытается спасти экономику страны. И что он получает взамен? Будучи самым лучшим экономистом империи, он вынужден слушаться этого маразматика Ядана, а чиновники обливают его омерзительной грязью, не будучи в состоянии вынести честного человека в своей среде. Я думаю, что лучший для него выход – покинуть планету. Или вы не согласны?

– Нет, почему же, – сказал Бемиш, – Шаваш удивительный человек, вы правы.

Бемиш хотел сдать Борна на руки Джайлсу, чтобы тот занялся гостем до старта, но Джайлс куда-то пропал, выключив даже наручный комм, и Бемиш про себя положил устроить ему изрядную взбучку.

Бемиш лично проводил своего старого знакомого до трапа. То т был приятно поражен, узнав, что космодром пользуется экстерриториальностью и что администрация космодрома сама вершит суд и собирает налоги.

Когда Бемиш поднимался в кабинет, комм на его запястье мягко завибрировал.

– Алло, Теренс, – донесся до него голос честнейшего экономиста империи. – Что это у вас там за история с фирмой «Золотой Олень?» Говорят, вы задержали их груз?

– Никакой истории нет, – сказал Бемиш, – просто электроники там на сорок тонн, а пошлина уплачена только за пять. Пусть уплатят, сколько положено, и забирают.

– Теренс, будьте добры. К вам заглянет человек от них, поставьте вы ему печать и пустите с богом.

И Шаваш, не дожидаясь ответа, прервал связь.

* * *

Джайлс отыскался через полчаса. Он ввалился в кабинет, пошатываясь. Лицо его было разбито, дорогой костюм забрызган грязью. Бемиш не очень-то любил свого заместителя, но тут он не смог сдержать естественного возгласа:

– Господи, Дик, что с вами?

– На меня напали.

– Кто?

– Кто-кто? Шпана! Вся дерьмовая шпана этой планеты, которая только и знает, что нанимается на эту стройку!

Глаза Теренса Бемиша нехорошо блеснули.

– Безопасность – это ваша проблема, Джайлс. Если ваша паршивая служба не может утихомирить два десятка бандитов, как она собирается утихомирить два десятка диктаторов?

– Мы утихомирим бандитов, – взорвался Джайлс, – через неделю здесь будут войска Федерации! Мы имеем на это право! На территории космодрома действуют законы Федерации, а Федерация обязана охранять своих граждан!

– Что? Вы послали запрос?

– Я его пошлю сегодня!

– Я запрещаю вам это делать!