Инсайдер - Страница 11

Киссур задумчиво покрутил головой.

– Чего-то в этом роде мне говорили, – сказал он. – Только ничего плохого я не вижу в том, что ваши акулы не стали есть нашего карася.

– Ваш карась не поумнеет, пока его не съедят.

Киссур поднял голову и задумчиво уставился на Бемиша. Челюсти его энергично двигались, управляясь с медузой так, словно это была не медуза, а по меньшей мере баранья кость.

– Неплохо сказано, финансист, – заметил Киссур, – по крайней мере, откровенно. А твоя компания – тоже строительная?

– Более или менее.

– Чего строит?

– Она выпускает автоматизированные двери для вагонов монорельсовой подземки.

Киссур задумался. Видно было, что он соображает, какое отношение имеют автоматизированные двери к Ассалахскому космодрому, и сообразить это было ему трудно.

– Она у тебя от отца? – спросил Киссур.

– Нет. Я ее купил год назад.

– Зачем?

– Чтобы использовать как инструмент для приобретения более крупной компании.

Это было еще более откровенное, и даже скандальное, заявление, чем про карася, но оно, скорее, заставило бы поморщиться чиновников Всегалактического резервного фонда, – а Киссур никак на него не отреагировал.

Киссур налил Бемишу пальмового вина, и они оба выпили кружечку, и вторую.

– Та к чем же ты особенный, а, президент? – вдруг заявил Киссур.

Бемиш помолчал. Он был не прочь заиметь в союзниках этого человека. Он видел, что тот довольно плохо относится ко всему, что связано с иномирцами и их деньгами, и он не мог предсказать реакции Киссура на его слова.

– Большинство президентов компаний, – проговорил Бемиш, – карабкаются по корпоративной лестнице, играют в гольф с себе равными и заставляют компанию оплачивать космические перелеты своих кошек. Меня не пустят играть с ними в гольф. Таких, как я, называют корпоративными налетчиками. Мы нарушаем правила игры. Мы покупаем компании и вышвыриваем неэффективный менеджмент. Мы покупаем компании на деньги других людей, а потом расплачиваемся с заимодавцами тем, что распродаем половину покупки.

Кареглазый красавец с резко вылепленными скулами и увязанными в пучок белокурыми волосами молча потягивал вино. То т факт, что Комиссия по ценным бумагам и рынкам капитала в настоящий момент в очередной раз обсуждала правомочность действий корпоративных налетчиков и что имя Теренса Бемиша часто упоминалось не в самом лестном ключе на тамошних слушаниях, его явно не интересовал. А может, сказанное иномирцем только поднимало его статус – хотя бы до статуса грабителя, например.

– Значит, – сказал Киссур, – Ассалахский космодром. Это в Чахаре, на границе со столичной областью… Отличный виноград растет в Ассалахе… А что, одной дырки в небо в Чахаре недостаточно?

– Нет, – сказал Бемиш, – одной дырки в небо оказалось маловато, к тому же дырка была временная и выстроена на болоте. В сезон дождей столица Чахара недоступна, словно тростниковая деревня в наводнение. Посадочные плиты цветут сырой плесенью, а корабли болтаются в космосе и предъявляют такие счета за неустойку, что на эти деньги, наверное, уже можно было построить десять космодромов или один дворец.

– Какой ужас! – изумился Киссур.

– Вы этого не знали?

– Я не лавочник, – оскорбился бывший первый министр империи, – чтобы знать такое. Каждый, кто интересуется такими вещами, начинает рано или поздно давать взятки или делать деньги.

Помолчал и прибавил:

– Та к ты был у Шаваша по поводу этой… дырки в небе? Сколько он у тебя попросил?

Бемиш хищно улыбнулся.

– Я не привык что-то давать руководству поглощаемых мной компаний, не считая пинка под зад. Ассалах выставлен на инвестиционный конкурс. Я выиграю этот конкурс – и все.

Карие глаза Киссура вонзились в сидевшего перед ним иномирца. «Что-то тут не то, – подумал Киссур. – Или этот человек боится признаться во взятке, или Шаваш задумал с ним лисью штуку. Кто-то из них обманывает меня, и кому-то из них я намажу глаза луком».

* * *

Бемиш уехал в неизвестном направлении.

Стивен Уэлси побрился, принял душ, позавтракал, приготовил необходимые бумаги и отправился к чиновнику по имени Ишмик, который был связан с государственным архивом, в каковом архиве хранилась, согласно законам империи, финансовая отчетность Ассалахской компании за прошлые годы.

У ворот, покрытых серебряными завитками и золотыми перьями, сидели на корточках и лущили земляные орешки два стражника.

– Это дом господина Ишмика? – спросил Уэлси, затормозив и высунувшись из машины.

– Ага, – сказал один из стражников.

Уэлси вылез из машины и ступил было на белую песчаную дорожку.

– А где подарки? – сказал стражник.

– Какие подарки? – изумился Уэлси.

– Подарки, чтобы мы доложили о вас господину Ишмику.

Уэлси залез обратно в машину, развернулся и уехал. Прошло минут пять. Стражники все так же сидели, луща земляные орешки, и задумчиво глядя на пустую дорогу.

– «О-кио» двести пятьдесят четвертый, – сказал один из стражников, – последняя модель.

– Какое невежество, – сказал другой. – Разве можно являться в дом высокопоставленного чиновника без подарков. Этот человек совсем несведущ в обычаях!

Следующий визит Уэлси нанес в земледельческую управу. Ему надо было выяснить точный статус крестьянских и государственных земель, отчужденных под летную площадь Ассалаха. Изученный им еще дома проспект эмиссии говорил о долгосрочной аренде с правом выкупа, и Уэлси должен был установить, произведен выкуп или нет. Пухлый чиновник долго мял в руках бумаги, даже пытался делать вид, что читает на языке чужаков, только документ держал вверх ногами.